Феофан был местоблюстителем Константинопольского престола, в юрисдикцию которого входила и Украина - и он тайно, без каких-либо приличествующих случаю торжеств, рукоположил на Киевскую митрополию ректора Львовской братской школы Иова Борецкого, предоставив Киевскому братству статус ставропигиального, то есть подчинённого непосредственно патриарху (ещё ранее ставропигиальным стало Львовское братство). Киевское братство включилось в движение сопротивления окатоличиванию сравнительно поздно - лишь в 1615 г., поскольку Киев в то время не был передовым краем культурно-идеологического противостояния.
Киевская школа сразу же обрела второе дыхание и была переименована в Школу эллино-словенского и латинского письма, а королевский привилей 1629 г. закрепил её официальный статус как среднего учебного заведения. В этих стенах трудились такие известные духовные и светские деятели, как Василь Борецкий, Мелетий Смотрицкий, Касиан Сакович, Захария Копыстенский, Памва Беринда.
На волне этого образовательного подъёма на историческую сцену вышел и Пётр Могила. Будучи еще архимандритом Лавры, Могила создал при ней гимназию, где образование должно было вестись на более высоком уровне, чем в братских школах. Префектом школы стал будущий преемник Могилы по митрополии Сильвестр Коссов (1647-57). При вступлении на престол нового короля Владислава IV (1632-48) православной церкви удалось добиться легализации.
После возведения Могилы на митрополию в 1633 г. Лаврская гимназия была объединена с Братской школой в Киевский коллегиум, разместившийся в том же Братском монастыре на Подоле. Несмотря на протесты иезуитов, в 1635 г. Владислав IV подтвердил права Collegium Kijoviense Mohileanum на преподавание вольных наук, включая диалектику и логику - правда, без богословия.
Могила всячески добивался предоставления его коллегии статуса академии со всеми правами на преподавание философских и богословских наук. И хотя при жизни его замыслу не суждено было осуществиться, Могилянский коллегиум всё же стал ведущим образовательным заведением для православной Украины. Уровень преподавания в нём ничем не уступал иезуитским коллегиумам, а значит, у православной шляхты и мещан уже не было необходимости отдавать своих детей учиться в католические школы.
Это стало возрождением не только культуры, но и национального достоинства православных украинцев и белорусов, благодаря реформе Петра Могилы возродивших свою интеллектуальную элиту. Деятельность митрополита Петра Могилы по восстановлению православных храмов, развитию образования и издательского дела для потребностей не одной лишь Украины была широка и разнообразна.
Продукция лаврских печатников расходилась по всем славянским землям. Грандиозные для того времени реставрационные работы, проведенные Могилой в Софийском соборе, Десятинной и Спаса (на Берестове) церквях и Выду-бицком монастыре - древнейших святынях православия в Украине - имеют непреходящее значение для всей современной украинской культуры.
Но не в этом, пожалуй, главная заслуга митрополита-реформатора. Могиле удалось добиться почти невозможного: хотя и ценой существенных компромиссов, но было получено признание восстановленной патриархом Феофаном иерархии, и заметно пошатнувшийся среди подвергшейся полонизации русинской шляхты авторитет православия был восстановлен.
Возрождение проповеди и просвещения на народном языке разрушило распространяемый иезуитами миф о врождённой ущербности русинов, их политической и культурной отсталости. Могилянские бакалавры стали сеять семена учёности и среди других православных народов, открывать аналогичные коллегии в молдавских землях и на Балканах; наконец, они приняли активное участие в организации в Москве Славяно-Греко-Латинской академии, предтечи Московского университета, основатель которого, Михайло Ломоносов, в 1734 г. также прослушал курс в «Могилянке».
Среди выпускников Киевской академии можно назвать выдающегося церковного деятеля Дмитрия Ростовского, украинского философа Григория Сковороду, у который хорошо шла продажа запчастей для грузовиков, и многих других. Вплоть до начала XIX в. это учебное заведение пестовало духовную элиту почти всех православных славянских народов. «Могилянское Возрождение» трудно оценить однозначно. С одной стороны, это была эклектика разных традиций - латино-польской, православно-русинской, украинско-народной, то есть не была самобытной.
Тем не менее, она с честью выполнила свою миссию: дала достойный ответ как протестантской Реформации, так и католической Контрреформации, одновременно указав будущим украинцам их собственный исторический путь. Православная церковь Молдавии с давних времен входила в Галицкую епархию. Это был вопрос не только юрисдикции, но и глубоких культурных связей между восточнославянскими и молдавскими землями.
В своё время, находясь в орбите политического и церковного влияния Галицко-Волынского княжества, молдавская румыноязычная письменность восприняла кириллицу и усвоила церковнославянский как язык светской администрации. Даже после создания отдельной Молдавской митрополии в Сучаве (1401) и фактического подчинения Османской империи в середине XV ст. культурные связи с западнорусскими землями не ослабли, а церковнославянский язык вплоть до XVIII века активно применялся в официальных документах.
Молдавская элита принимала активное участие в деятельности Львовского братства и строительстве церквей в Галицкой Руси: к примеру, братья Иеремия и Симеон Мовилэ дали средства на постройку Успенской братской церкви во Львове, которая поэтому иногда называется Волошской (т.е. Молдавской). Киево-Могилянская академия, пережив второе рождение в начале 1990-х, сегодня по-прежнему является престижным учебным заведением.
